В условиях борьбы с терроризмом могут сохраняться затруднения для осуществления гуманитарной деятельности, однако по крайней мере существует понимание того, что контртеррористические меры не должны нарушать международное гуманитарное право (МГП). Пояснение соотношения между этой отраслью права и мерами противодействия терроризму стало одним из скромных, но важных новшеств, введенных резолюцией 2462 Совета Безопасности Организации Объединенных Наций (ООН). Ссылки на МГП, приведенные в этой резолюции, как минимум указывают государствам направление действий для защиты беспристрастной гуманитарной деятельности от последствий принятия контртеррористических мер, а в лучшем случае предписывают государствам их соблюдать. Однако в том, что касается прояснения соотношения между обязательствами в рамках МГП и обязательствами по соблюдению санкций ООН, введенных вне связи с противодействием терроризму, больших успехов пока не наблюдается. Как говорится в настоящей статье, это приводит к появлению вопросов в отношении применения так называемого положения о верховенстве Устава, которое содержится в статье 103 Устава ООН, к исполнению обязательств в рамках МГП.